— Хрю-хрю!
Такой исконно русский звук услышал в зимнем лесу, поправляя сколковский АС-111, стреляющий русской подливой, бородатый арийский витязь Савелий Парашкин, бывший солдат, служивший когда-то в диванных войсках АнтиМайдана, а ныне одинокий военный, единственный выживший, когда танковую бригаду, в которой он ехал защищать Родину, уничтожили пиндосы, разбивая на глазах русских солдат ящики «Путинки», отчего российские военные от такого акта геноцида самовозгорались и превращались в обугленные тушки. Сам Савелий выжил, потому что он был ЗОЖником, и всячески противился спиртному, считая его частью тайного плана Фаллоса по уничтожению русского народа. Теперь он бродит по заснеженным лесам, ведя партизанскую войну против коварных, укутанных в электронику американцев, в настоящий момент захватившими уже практически всю Россию, уничтожившими высшее руководство страны и заканчивающими начатое.
Как-то давно, ещё летом 2016 года, Парашкин, с чувстом мести, написал на стоящем у дороги «Абрамсе», пока никто его не видел, целых три слова «Хуй. Россия. Путин», тем самым надеясь на то, что бездуховный танк аннигилируется от духовных русских слов на нём, после чего покакал возле гусениц танка назло врагам и убежал, не успев одеть штаны, едва услышав английскую речь.
Тем временем вечерело, дело шло к ночи, вся местность уже окрашивалась в оранжевые цвета заходящего солнца в ясном небе, свет которого отражался от метровых сугробов. Постепенно холодало. Где-то поют редкие птицы, где- то бродит рыжая лисица, а где- то вдалеке пылает костёр, на котором американские солдаты жарят мясо русских православных младенцев, кровь которых заранее слили в бутылки, чтобы затем пить её, наслаждаясь каждым глотком сего эликсира.
— Хрю-хрю!
Второй раз раздался этот звук. Савелий подумал, что эти звуки издавал на самом деле раненый русский партизан, просивший помощи. Судя по звуку, он находился в паре сот метрах восточнее. Нужно бежать как можно быстрее, иначе русского найдут пиндосы, или, того хуже — наёмники-хохлы, которые или распнут его на нарезной доске, или же чуть подлечат его, дабы заковать в рабские оковы и отправить в свои донбасские концлагеря. Поэтому Парашкин и бежал на подмогу, что есть сил. Вокруг него проносились единым потоком деревья, сугробы, кустарники, кочки, но цель была одна — спасение товарища, не дать ему пропасть, особенно его вещам, а то вдруг они ещё ценными окажутся.
— Хрю-хрю! — доносилось уже совсем близко, словно над ухом, а конкретнее — из густых кустов под деревьями, находившимися поблизости.
Савелий сразу же побежал в ту сторону, как вдруг жуткая, острая боль пронзила его ногу в районе колена, заставив великого русича упасть лицом в снег. Партизан, скукоживившись от боли, поднял голову и увидел вылезающего из кустов двухметрового пиндоса в экзоскелете, держащего в руках какую-то неизвестную длинную винтовку. «Это что ж получается, меня специально приманили, как дичь какую?» — недоумевал русич.
— ТЫ СУКА ПИНДОС, ТЫ ЗРЯ ЭТО СДЕЛАЛ, БЛЯДИНА НЕРУССКАЯ!!! ДА ТЫ ЗНАЕШЬ, НА ЧТО СПОСОБНЫ РУССКИЕ??? Я УБЬЮ ТЕБЯ ЩАС НАХУЙ!!!
Парашкин нащупал свой АС-111, и открыл огонь по пиндосу. Подлива растекалась по вражеской энергетической броне, стекая вниз, на белоснежный снег, пачкая его русским миром.
В ответ бронированный и усиленный до зубов американец сделал один шаг и оказался прямо напротив Савелия, трясущимися руками стреляющего из своего русскомёта. Одной рукой пиндосский солдат схватил его за шею, да так, что Парашкин широко открыл глаза и захрипел, другой же рукой он отобрал у русича его оружие, после чего он кинул Савелия на снег и принялся пинать ногами.
В последний момент американец подкинул Парашкина высоко вверх, после чего ударил его ногой, вложив в удар огромную силу. Партизан отлетел метров на двадцать, и мог бы лететь ещё дальше, если бы он не остановился спиной об толстый дуб. Обмякшее, изувеченное тело, изо рта которого текла кровь, ныне теперь остывало в сугробе. #листая_архивы
