Декабрь 2014 — Страница 26

Уважаемые хунтяши!

Еще раз напоминаем, что мы, админы, вас очень любим и заботимся о вашей выживаемости в России. Мы оперативно реагируем на те стремительные события, которые сегодня имеют место. На злобу дня открываем экспериментальную рубрику «Уроки выживания в России в условиях, когда Крым ваш».

Урок №2. Стрельба по-македонски. В универмаг выбросили дефицитный товар, а ты уже 4876-й в очереди, которую надо было занимать еще с прошлой недели? В гастрономе паника из-за того, что гречани может не хватить на всех? Ваши потенциальные противники превосходят вас числом? Вы с легкостью сможете проредить очередь, отстреливаться пока не найдете укрытие овладев таким нехитрым навыком, как одновременная стрельба из двух рук. Видеоурок прилагается.

Angriff исторический
Кстати, насчёт паст. Русня зачем то уверена, что только они способны таранить самолёты, бросаться на гранаты животом, идти в самоубийственные штыковые атаки, молчать на допросах..
Милые мои,- это С А М О О Б М А Н.
Просто, оправдывая поговорку про «последнее прибежище негодяя» русня нелепо гордиться своими проёбами, как достижениями. Потому что больше гордиться уже просто нечем. В англо-саксонском мире атака кавалерии под Балаклавой- это fail. Это героический проёб. Да, красивый; да, героический,- но абсолютно не имеющий смысла.
Кароч, это тема не на один пост, просто зафигачу не свою пасту про корсаров Её Величества Елизаветы, которые умели и побеждать и умирать.
«1691. В проливе между островами Флорес стоят семь кораблей — шесть судов эскадры Ховарда, второго лорда адмиралтейства, и «Месть» сэра Ричарда Гренвилля в данном случае выступающего как частное лицо (что важно). Стоят, чинятся, до выхода «серебряного флота» еще месяц, время есть.

Вдруг посреди всей этой благодати появляется курьерская пинасса с пакетом от герцога Камберлендского, чей флот в тот момент болтался где-то у берегов Португалии. Оказывается, что Филипп Испанский, окончательно наскучив постоянными экскурсиями в его карман, отправил на юг сводную эскадру из 53 кораблей с приказом раз и навсегда… И Ховарду приказано немедленно отваливать, потому что идут очередные переговоры, а он как-никак государственный служащий.

Ховард с Гренвиллем начинают готовиться к выходу — и тут в пролив вламывается эта самая испанская эскадра, видно, решившая перед заходом в Картахену проверить парочку подходящих закоулков.

И Гренвилль сигналит Ховарду — я, мол, в отличие от вас, частное лицо, вы идите, а я тут пока постою. И Ховард уходит, а Гренвилль смещается к выходу из пролива и становится там. Испанцы не верят своим глазам — одиночный корабль принимает бой с эскадрой. (Причем, «Месть» с ее водоизмещением в 550 тонн была большим кораблем разве что по английским меркам. Флагман испанской эскадры, «Сан-Фелипе», был, например, больше ровно в три раза.)

Через 30 часов испанцы уже ничему не удивлялись. Бой продолжался примерно столько. Где-то к вечеру этот самый «Сан-Фелипе» умудрился-таки зайти с наветренной стороны, и отрезать «Мести» ветер. После чего еще чуть ли не сутки «Месть» пытались взять на абордаж. Про Ховарда они уже думать забыли — им нужно было смывать пятно с репутации. В конце концов, когда корабль был уже безнадежно поврежден, две трети команды выбито, а Гренвилль смертельно ранен, команда сдалась.

Испанцы сняли людей, поставили на «Месть» свою призовую команду и пошлепали в ближайший порт, потому что эскадра — минус шесть кораблей, плюс масса тяжелых повреждений — была совершенно не в том состоянии, чтобы кого-либо преследовать. «Месть» впрочем, затонула не дойдя до порта по причине травмы, несовместимой с жизнью. Гренвилль помер на второй день по той же причине. Останься он в живых, дело могло бы обернуться по всякому — у испанского командования был к нему приличный счет, — а так, испанцы, потрясенные берсеркерской — как они считали — отвагой англичан, просто отпустили команду на все четыре стороны.

И испанское морское командование было сильно удивлено, когда их разведке удалось добыть отчет английского адмиралтейства об этом происшествии, где действия Гренвилля квалифицировались как разумные и грамотные.
С точки зрения адмиралтейства, он совершил только одну ошибку — принял бой в самом проливе, тогда как надо было выйти — и запереть испанцев внутри. А завершался отчет совершенно убийственной рекомендацией «Ввиду вышесказанного, предлагаем впредь считать соотношение один к трем рабочим, один к пяти — приемлемым.»»